Неточные совпадения
Люди считали, что священно и важно не это весеннее утро, не эта красота мира Божия,
данная для блага всех
существ, — красота, располагающая к миру, согласию и любви, а священно и важно то, чтò они сами выдумали, чтобы властвовать друг над другом.
Оно состоит в том, что человек есть
существо, принадлежащее к двум мирам и не вмещающееся в этом природном мире необходимости, трансцендирующее себя, как
существо эмпирически
данное, обнаруживающее свободу, из этого мира не выводимую.
При этом я не столько погружаюсь в стихию
данной музыки, сколько испытываю творческий подъем моего
существа, я как бы перехожу в иной мир.
Замечательный анализ идеи бытия дан русским философом Козловым.] и всецелого пребывания его в абсолютном
Существе есть идея первоначальная, нам
данная из непосредственного источника, не искоренимая никакими софизмами позитивизма и критицизма, ни из чего не выводимая, усматриваемая в глубине.
По-моему, эта новая задача провидения устроить счастье
существ, соединившихся без всякой
данной на это земное благо.
Оно, как я уже в предыдущем параграфе определил, есть неисполнение
существами, по
данной им свободе, своего прирожденного закона; примеры тому: падение сатаны, падение Адама и Евы.
Несколько
данных, приведённых нами, могут, кажется, дать некоторое понятие о связи нервных и мозговых отправлений с умственной деятельностью человека. Несомненные факты ясно показывают нам, что для правильного хода и обнаружения нашей мысли необходимо вам иметь мозг здоровый и Правильно развитый. Следовательно, если мы хотим, чтобы умственная сторона
существа нашего развивалась, то не должны оставлять без внимания И физического развития мозга.
Итак, в религиозном переживании дано — и в этом есть самое его
существо — непосредственное касание мирам иным, ощущение высшей, божественной реальности, дано чувство Бога, притом не вообще, in abstracto, но именно для
данного человека; человек в себе и чрез себя обретает новый мир, пред которым трепещет от страха, радости, любви, стыда, покаяния.
«Залоги» и гарантии ей не нужны, они противоречили бы ее
существу, ибо она хочет Бога, любит только Бога, отвергается мира, т. е. всего
данного, ради неданного, трансцендентного.
В этом смысле понятие безбожной религии содержит contradictio in adjecto [«Противоречие в определении» (лат.) — логическая ошибка; напр.: «круглый квадрат».], внутренне противоречиво, ибо
существо религии именно и состоит в опытном опознании того, что Бог есть, т. е. что над миром имманентным,
данным, эмпирическим существует мир иной, трансцендентный, божественный, который становится в религии доступным и ощутимым: «религия в пределах только разума» [Название трактата И.
Теперь же он холодно и с упреком Богу говорит о ней: «жена, которую Ты мне дал», а в Еве ощущает уже чуждое, только
данное ему
существо: образ Божий в союзе мужа и жены побледнел и затмился раньше всего.
Отсюда следует, между прочим, что самая эта антитеза духа и тела, столь излюбленная у метафизиков и моралистов, выражает собой не изначальную сущность тела, но лишь известную его модальность, определенное состояние телесности (или, что в
данном случае есть одно и то же, духовности), но не ее
существо; отсюда понятна и неизбежная ограниченность и связанная с нею ложность одинаково как спиритуализма, так и материализма, в которых допускается одна и та же ошибка: модальность, состояние, смешивается с самым
существом телесности и сопряженной с ней духовности.
Люди считали, что священно и важно не это весеннее утро, не эта красота мира божия,
данная для блага всех
существ, — красота, располагающая к миру, согласию и любви, а священно и важно то, что они сами выдумали, чтобы властвовать друг над другом.
Ей интересен не человек, не живое
существо с его радостями и страданиями, а
данная человеку отвлеченная норма добра.
Наука по
существу своему и по цели своей всегда познает мир в аспекте необходимости, и категория необходимости — основная категория научного мышления как ориентирующего приспособления к
данному состоянию бытия.
Немногие угадывали, какую приносило это молодое
существо жертву клятве,
данной ею у постели ее умирающей матери.
Если бы человек все усилия своего ума положил на то, чтобы уничтожить какой-нибудь
данный закон, что действительнее для уничтожения этого закона мог бы сказать этот человек, как не то, что закон этот по
существу неисполним и что мысль самого законодателя о своем законе такова, что закон этот неисполним, а что для исполнения его нужна сверхъестественная помощь?
Если под выражением «социальная революция» нужно понимать социалистическую революцию, то остается непонятным, как можно по
существу буржуазную революцию превратить в социалистическую какими-либо насильственными, диктаторскими мерами, борьбой за политическую власть рабочего класса, не соответствующую его социальному весу в
данный исторический момент.